Полуночные признания - Страница 62

Эммануэль с такой силой сжала деревянные перила, что ее пальцы побелели.

– Он мог и не покупать стрихнин, – сказала она после секундного раздумья. – Он содержится в некоторых семенах и растениях – точно так, как ядовитое масло в пижме.

Зак подошел настолько близко, что при дуновении ветра край ее длинного тонкого пеньюара касался его ноги.

– А кто может знать, как получить стрихнин? – Она не отвечала, и он мягко добавил: – Помимо Папы Джона.

Эммануэль подняла голову, и он заметил в ее глазах страх.

– Боже, – произнес он, почувствовав себя так, словно кто-то ударил его в грудь, лишая воздуха. – Вы знаете этого человека, не так ли?

Она кивнула, ее лицо стало совсем белым в неясном вечернем свете.

– Над этим работали трое – Генри, Филипп и я. В небольших дозах стрихнин можно использовать, чтобы избавить человека от глистов. Как и пижму.

– Кто-нибудь знал о ваших экспериментах? – спросил Зак, с силой сжимая ее плечи, чтобы заставить смотреть на него.

Ее голова откинулась назад, губы раскрылись. Эммануэль посмотрела майору прямо в глаза.

– Я не уверена. Чарлз Ярдли, возможно, Ганс. А что?

– То, что один капитан считает убийцей именно вас.

Эммануэль коротко, с явным трудом, вдохнула, но не отстранилась от него и не поспешила переменить тему разговора.

– А что думаете вы? – спросила она. Он взял ее за подбородок.

– Это убийство мог совершить человек с большими психическими отклонениями. – Он провел большим пальцем по мягкой коже ее щеки. – А вы не страдаете этим.

На ее полных губах появилась лукавая улыбка.

– Я могла быть дико, сверхъестественно сумасшедшей. Вы, может, и не догадываетесь насколько.

– Я знаю это. – Он страстно хотел дотронуться до ее лица, привлечь к себе это теплое женское тело, снова почувствовать хмельной вкус поцелуев, запустить пальцы в шелковистые волосы и притронуться к послушной мягкости обнаженного тела, соблазнительно вырисовывавшегося под полотняным нарядом. Вздрогнув, Зак отстранился и сделал несколько шагов к концу галереи. Опершись плечом на деревянный столбик, он посмотрел на молнию, вспыхнувшую в темных густых облаках. Дул ночной ветерок – теплый, тяжелый и сырой, предвещая наступление дождя.

– Три года назад, – произнес Зак, – в форту Маккена на Западе произошла серия убийств. Они были другими – в том смысле, что между жертвами не было никакой видимой связи. Мужчины, женщины… – Он помолчал из-за нахлынувших воспоминаний. – И даже дети. Но все эти люди умерли насильственной смертью. Я тогда был всего лишь капитаном, но первой жертвой стал мой солдат и я самоуверенно решил, что в одиночку легко найду убийцу.

Эммануэль подошла ближе. Небо разрезала молния, ярко осветив все в округе, но Эммануэль продолжала смотреть на майора, не обращая внимание на приближающуюся грозу.

– И вы его поймали?

– В конечном счете. – Но недостаточно быстро, подумал Зак, чтобы уберечь Рэчел и всех прочих. Он сжал челюсти, чтобы не произнести это вслух. – Убийцей оказался лейтенант из нашего форта. Ему было всего двадцать. Окончил Вест-Пойнт, воспитывался в хорошей семье из Мэриленда…

– Он был сумасшедшим?

Зак с сожалением тяжело вздохнул.

– Не знаю. Я не доктор, но похоже, что он был в полном здравии. И это самое страшное. Он казался таким умным, интеллигентным, таким… нормальным. Но в его воспитании что-то отсутствовало. Я не сразу это понял, но потом пришел к выводу, что у него отсутствовала человечность. Он был настолько высокомерен, что, в конце концов, уверовал в свою исключительность и решил, что ему позволено все. Даже лишать другого человека жизни.

– И почему он убивал?

Зак повернулся к Эммануэль и привлек ее к себе.

– Для него это была всего лишь игра, – ответил он. Его руки сделали медленный круг, чувствуя под собой мягкость и теплоту ее тела под тонким полотняным покровом. – Соревнование умов. Его интеллекта против моего.

Эммануэль положила ладонь на его грудь.

– Зачем? Вы знали его?

– Мы не были друзьями, но я был с ним хорошо знаком.

– Вот как? Вы и не подозревали, на что он способен?

– Его бы не взволновала смерть какого-то потребителя опиума, который набросился на него с охотничьим ножом в окрестностях Ирландского канала. – Ветер взметнул ее волосы и разбросал по плечам, Зак рукой отвел их обратно. Его пальцы легко, как бы лаская, коснулись ее щеки. – Иногда я думаю, что у вас человечности чересчур много.

Эммануэль рассмеялась:

– Вот не знала об этом. Последнее время мне приходится все больше беспокоиться о самой себе.

Она хотела отвернуться, но Зак поймал ее за подбородок.

– Вы боитесь? – спросил он, пристально глядя в это красивое, пропорциональное лицо. – Вы стараетесь этого не показать, но вам страшно.

Эммануэль вздохнула – так тяжело, словно говорила этим вздохом о накопившихся эмоциях и стремилась теперь от них избавиться.

– Да, – призналась она. В ее больших глазах читалась боль. – Доминик уже потерял отца. Я не хочу, чтобы он лишился и меня… из-за убийцы или из-за подозрений капитана Хэмиша Флетчера.

Зак обнял ее за шею.

– Я не позволю, чтобы это произошло.

– А что, если ваш друг Флетчер прав в своих подозрениях? А? Что вы тогда сделаете, майор?

Он промолчал, но в данный момент не требовалось говорить. Она прочитала ответ в его глазах и улыбнулась. Если Хэмиш прав, то майор не станет ему мешать подвести ее под виселицу. Но это было ей безразлично. Она спросила, чтобы подстегнуть его, сделать вызов – все это питает страсть, подводя ее к опасной черте.